9. «…и что над нами бьют хвостами киты…»

Как-то так сложилось, что в начале главы я пишу какую-то умную фразу, но в этот раз я её заменю на то, чем уже давно заменяю мечты – на воспоминания.

Мы провели дома 3 дня просто безвылазно. Что и как делали – это уж точно не важно, да и не помню, если быть честным. Конкретные детали счастья вообще остаются в памяти очень редко, только ощущения. Я помню просто глаза, руки, волосы и голос. Этого достаточно. Знаю только, что мы выходили по одному на полчаса на соседнюю улицу прогуляться, без понятия зачем именно, но это тогда ощущалось и казалось нужным. И знаю, что при всем при этом почему-то было невозможно дойти до магазина и купить хотя бы еды. Именно в то время я наконец-то постиг вкус истинно студенческих блюд «пельмени и мивина под майонезно-кетчупным соусом» 

На четвертый день я все же заставил себя собраться и пойти в университет – сессия по-прежнему шла своим чередом. И я умудрился каким-то образом что-то сдать, но радовало это куда меньше «двойки» на первом экзамене – день отъезда неумолимо приближался… Она не подавала виду, но это грузило ее не меньше: в последний вечер мы должны были провести на дне рождения моего друга, и это напряжение все больше давало о себе знать – перед выходом мы впервые поругались. Но ссора закончилась так же глупо как и началась – мы сидели молча в разных концах комнаты, из магнитофона пел Васильев и его Феллини, после фразы «…и двойная сплошная пролегла между ними» она сказала «Да какого черта» и подошла.

Вечер после этого был хорош настолько, насколько может быть хорош вечер перед расставанием – хитрый коктейль из горечи и счастья. Деталей я естественно не помню. Зато помню их утром по дороге на вокзал, помню все вплоть до музыки, играющей в маршрутке – Алфавил – Биг ин джапэн и Пластмассовая жизнь Сплина. Помню слишком короткий поцелуй на перроне и фразу: «Мне легче, это ведь я уезжаю. Стоять и смотреть труднее». Она уехала, а я понял что окончательно сел на систему, ведь ломка пришла уже так быстро. «внезапно гаснет свет…»